После трех революционных событий начала ХХ-го века любые, даже бытовые, беспорядки в станицах вызывали у руководства Кубанской областью несомненные страхи. Поэтому по сообщениям «о волнениях сезонных рабочих» или «о беспорядках в Ейском отделе», немедленно принимались меры быстрого реагирования.
Первого октября 1907 года из Сосыки в Новороссийск греческому консулу была отправлена телеграмма такого содержания: «Местные власти в станице Павловской не принимают никаких мер. Ваши поданные страдают от народных угроз. Турецкоподанного… народ взял от хозяйского посещения, где он служит, и повели в правление, всю дорогу терзали и мучили, едва ли останется жив».
Консул сразу же сообщил об этом наказному атаману, которому также пришла телеграмма и от греческого консула о том, что «в Павловской идет нападение на имущество и жизнь греков станицы». Атаман приказал «принять самые решительные меры к подавлению беспорядков», для чего, если нужно, вызвать из станиц льготных казаков.
Из отдельского правления в станице Уманской 3 октября в Павловскую были направлены подъесаул Голяховский и участковый начальник 3-го участка, по пути к ним присоединилась группа вооруженных казаков из хутора Сасыкского и Курчанского, но «никаких беспорядков они там не застали». Выяснилось же следующее:
Еще 29 сентября на паровой мельнице греческого подданного Александрато, находящейся «почти на базаре», между турецким подданным греком Филикиди и крестьянином Петром Винокуровым произошла простая драка из-за каких-то личных счетов, причем первый, оскорбленный толчками Винокурова, «нанес ему бывшею в руках трехфунтовой гирей удар в голову», причинив «довольно сильный ушиб». Пострадавшего отправили «в околоток за медицинской помощью», а испуганный грек спрятался на мельнице. Возле мельницы собралась толпа возчиков и рабочих.
«На шум из станичного правления прибыл немедленно дежурный, но, не решаясь сам арестовывать Филикиди, так как толпа была возбуждена слухом, что Винокуров убит, и могла расправиться самосудом, вернулся в правление за казаками». Между тем, толпа увеличивалась, с хлебной ссыпки явились двое рабочих, которые предложили задержать виновного. Толпа окружила мельницу, а те двое нашли на чердаке беглеца, стащили его вниз, чтобы отвести в правление. Грек с испуга начал вырываться, его повалили на землю, в толпе послышались крики о мести. Хозяин мельницы Александрато набросился на повалившего грека на землю рабочего Плигуна, «последний, отбиваясь, оборвал на нем воротник, другой брат Александрато начал грозить толпе револьвером, Плигун закричал в толпу: – Бей!.. В это время на место драки прибыл дежурный с казаками, который арестовал Филикиди, предложил толпе разойтись, что без всяких погромов и нарушений тишины и было сделано»…
На другой день Винокуров и Филикиди помирились. Полиция никакого протокола не поставляла, видя в этом взаимную простую драку, да о составлении такового никто и не просил. За нарушение же тишины и спокойствия протокол составлен участковым начальником участка… – информировал наказного атамана войсковой старшина Мащенко из отдельского правления в станице Уманской.
Руководство области успокоилось, и документы отправили в архив.
(По материалам ГАКК, ф. 454, оп. 1, д. 330).
Е. Дикий,
краевед.