Как праздновали юбилей комдива

Памятник Д. Жлобе в ст. Атаманской

В прошлом году на Кубани отмечали 125-летие Героя Гражданской войны Дмитрия Петровича Жлобы. Этот человек имел непосредственное отношение и к нашему району. Его жизни был посвящен материал Л.А. Репенецкой в одном из декабрьских номеров «Единства». Воспоминания о подготовке и праздновании 100-летия командира Стальной дивизии, отличного организатора и сельскохозяйственного руководителя, расстрелянного в 1938-м, прислал павловчанин В.П. Андрющенко, в свое время инструктор райкома партии.

В свой кабинет меня пригласил первый секретарь Павловского райкома КПСС Владимир Семенович Юрченко. Рядом с ним за столом сидел собкор краевой газеты «Советская Кубань», наш земляк Владимир Иванович Кузьменко. Речь зашла о подготовке решения бюро и о том, как провести приближающий юбилей Д.П. Жлобы. Мы обсудили сгенерированные идеи, но им необходимо было придать форму мероприятия. На это у меня ушло три дня. Начал с того, что перечитал книгу Я. Саенко «Дмитрий Жлоба» и весь имеющийся под рукой материал, где упоминалось имя юбиляра. Вторым и самым сложным пунктом было найти и пригласить на торжества его детей – Константина и Лидию. За помощью обратился в отдел УКГБ, и к вечеру полковник Мамонов сообщил не только данные на сына, но и номера телефонов в Махачкале. С розыском Лидии Дмитриевны еще было проще. В станице Атаманской, где намечался праздник, был создан оргкомитет, куда вошли руководители хозяйства, сельсовета и другие уважаемые люди. Так их стараниями и стараниями связисток телеграфа по линии межгорода «Павловская-Краснодар-Моск­ва» заимели мы адрес и телефон Лидии Дмитриевны в столице.

Не могу не отметить всеобщей ответственности атаманцев во время подготовительных хлопот. Необходимо было выполнить массу важных дел, и все с честью справились. Начиная с мелочей. Таких, как поставить человека с шестом и страховать сбрасывание покрывала с памятника во время открытия и заканчивая строительством перед Домом культуры помоста 20 на 20 метров и трехметровой вышки для телеоператоров. А еще нужно было подготовить тачанку, всадников, изготовить макеты оружия. Также – разместить прибывшие на соревнования команды боксеров (свыше 120 человек), доставить танцевальный коллектив «Тополёк» и отделение солдат из Тихорецка (для выполнения троекратного залпа из карабинов).

В станицу пригласили членов экипажа танкера «Дмитрий Жлоба» из Новороссийска. Изготовили 1500 памятных знаков в Москве. Помимо этого прошли концерты, выставки, первый всесоюзный турнир по боксу на приз Д.П. Жлобы (важную роль в этом сыграли А.П. Бакуменко, В.П. Савранский, А.И. Дончевский, В.М. Шпак, В.И. Сытник, П.В. Корниенко, Ю.Ф. Петров, А.Я. Черкашин и другие).

В качестве отступления сообщаю, что памятник в день открытия был макетом – муляжом, изготовленным из гипса. Настощий, из меди, установили чуть позже без помпезности.

ечером был накрыт очень богатый хлебосольный стол. Сына Жлобы Константина Дмитриевича, как самого главного гостя, усадили в торец. Рядом с ним – актер Павловского народного театра, исполнитель роли комдива в спектакле «Стальной командир» В.А. Скляров. Он же и вел встречу.

Во время трапезы было заметно, что Жлоба как-то неуверенно обращается с вилкой и ножом. Чуть позже сопровождавшие его жена и племянник пояснили, что произошла в семье трагедия – погиб под лавиной сын-альпинист. Из-за переживаний у Константина Дмит­рие­вича развилась слепота, и он видит только чуть-чуть, и то боковым зрением. Может, сказалось и то, что К.Д. Жлоба прошел всю войну, от первого дня до последнего, шофером, а также, видимо, смерть первой супруги…

По предложению многих, кто участвовал в том или ином мероприятии дня, решили, что слово для открытия бок­серс­кого турнира будет предоставлено В.А. Склярову, затем пройдет показ документального короткометражного фильма о легендарном комдиве, который привезла Лидия Дмитриевна. Так и произошло.

Во время забурливших соревнований почетных гостей проводили в колхозную гостиницу отдыхать, а вот дочь Жлобы попросила свозить ее на улицу имени отца.

После прогулки следующей остановкой стал бывший плодопитомник. На месте, где когда-то высился дом в поле, еще сохранились кое-где остатки битого кирпича, ближе к реке росли несколько выживших деревьев яблони, груши и сливы. Разговорились с Лидией Дмитриевной:

– В фильме, который мы сейчас смотрели, очень много времени посвящено коню Жлобы, подаренному красным командиром бригады Иваном Кочубеем. А вы знаете: у нас ходит легенда, что где-то здесь находится захоронение того самого жеребца и что на нем осталась золотая уздечка.

– Отец назвал коня Кочубеем и его очень любил, берег, скакун находился либо в стойле, либо мирно щипал траву на пастбище. Перемещался же отец в основном на мотоцикле. Когда животного не стало, его закопали. Однажды вездесущие мальчишки наткнулись на захоронение, а там – целой клубок змей! Отец дал наказ раскопать, останки сжечь, а в память посадить тополиную аллею. Так что никакой таинственной подоплеки и золота нет.

Тополя, кстати, растут до сих пор, примыкают к ним дома жителей Азовского микрорайона.

ледующий визит – к зданию на улице Крупской в Павловской, где сейчас находится районная казачья управа, а в двадцатые годы XX века квартировал Жлоба с семейством. Лидия Константиновна хорошо описала, что напротив дома росла большая груша-дичка, в ветках которой было с руки прятаться ребятне. Мы даже потом разыскали в одном из дворов пенек от того дерева.

Еще рассказ был о двух медвежатах Даше и Маше, которых держали в доме. С ними очень любили играть все соседские дети, даже купали на реке Сосыке. В одно такое купание случилось несчастье – погиб мальчик… Дикие же все-таки звери… Дашу пришлось застрелить, а Машу отдали проезжавшему через станицу цыганскому табору.

Во время поездки я спросил дочь Жлобы, что ей известно о последних днях и часах отца.

Когда пошла перестройка, начали пересматривать дела репрессированных. Её пригласили в КГБ, чтобы ознакомить с папкой. В деле в конце стояла приписка – «во время допроса арестованный со стулом бросился на следователя и пытался выброситься в окно». Место захоронения командира так и осталось неизвестным.

***

…Уже нет детей Жлобы, однополчан тем более. Но жива память. У меня от тех дней остался нагрудный знак, а в душе – восторженность атаманцев, которые часто вспоминают тот юбилей и не дают забыть его мне.