Виктор Шкута: дорога победителяВыдержки из очерка директора историко-краеведческого музея

 (Селивановский район Владимирской области) А.Н. Журухина

«…Наша встреча произошла в мае 1996-го. Виктору Фотиевичу Шкуте шел тогда 72 год. Много лет ветеран жил и трудился в посёлке Красная Горбатка. Его путь во многом сходен с судьбами его сверстников. Родился 10 ноября 1924 года в Новопетровской. Рассказывая об истоках родословной, Фотиевич востор­женно воскликнул: «Мой прадед казак. Все прародители – тоже, и они являлись участниками и свидетелями многих военных событий. Вот мой отец, Фотий Фёдорович, участник двух войн – Гражданской и Великой Отечественной».

Вырос Виктор Фотиевич в многодетной семье: он и еще два брата и две сестры. Жизнь протекала в обычном русле: отец пропадал на работе, а мама Анна Николаевна вела хозяйство, присматривала за детьми. Непременным атрибутом был труд, с ранних лет младших наделяли заданиями: одному копать, другому полоть, третьему за братьями и сёстрами присматривать. Как и подобало настоящему казаку, у Виктора была личная лошадь по кличке Орлик. Живо вспоминал в беседе ветеран конные состязания, ежегодно устраивавшиеся среди молодых.

1 сентября 1931 года Виктор Фотиевич впервые переступил порог школы имени Жлобы в Павловской, куда перевели на работу в райисполком его отца: «Незабываемое для меня время. Естественно, я был пионером. Помню, как создавали детский добровольный уличный комитет на нашей улице Первомайской. Мы бросили клич: «Озеленим станицу Павловскую!» и обратились с призывом к детям всего района. Сажали различные сорта плодовых деревьев: вишню, жерделу, шелковицу, грецкий орех. Разбили парк, где высадили около одной тысячи деревьев и кустарников. Оборудовали площадку для игры в футбол и волейбол. Создали драмкружок, хоровой кружок. Как результат работы, весь детский уличный комитет и меня, как председателя, утвердили делегатами Всесоюзной сельскохозяйственной выставки в Москве в 1939 году».

Чем только парень не занимался, даже состоял внештатным корреспондентом газеты «Пионерская правда», печатного органа ЦК ВЛКСМ. Доказательством в пользу этого служит письмо от 28 октября 1939 года: «Дорогой Виктор! Твоё письмо мы получили. Ты пишешь, что вы включились в предоктябрьское соревнование и боретесь за 100% успеваемость класса, чтобы завоевать переходящее красное знамя. Конечно, очень плохо, что некоторые ребята срывают вашу работу и плохо учатся, ленятся. В этом деле вам должна помочь стенгазета, которая не раз выручала. С приветом, Горев».

«Кто бы мог подумать, – размышлял Виктор Фотиевич, – что 21 июня 1941 года будет для меня последним мирным днём. В этот вечер мы судачили на самые мирные темы, мечтали о будущем. Все однокашники решили продолжить образование, кто намечал в строительный институт, другие ещё куда-то, а я намеревался в сельскохозяйственный. Но назавтра случилось непредвиденное… Многие загорелись желанием идти в армию. Двадцать третьего, в понедельник, я и школьные товарищи направились в военкомат. Среди нас Николай Ходарёв (погиб), Константин Тамуров (погиб), Михаил Матвиенко, Геннадий Дочкалов, Иван Клименко и другие. Но в просьбе нам отказали: «Ваше время ещё не подошло».

Неделю обивали порог военкомата, получали отказ и снова приходили… Военком не устоял перед решительным натиском, и ребят направили в 6-ю воздушно-десантную бригаду 3-го воздушно-десантного корпуса, которая стала формироваться в Ессентуках. Новобранцев готовили к диверсионной работе: взрывать мосты, снимать бесшумно часовых. Повышенное внимание уделялось прыжкам с парашюта, физической подготовке, рукопашному бою. Для обучения курсантов использовалась различная боевая техника, самолёты ТБ-3, «Дуглас», ПО-2, автоматическое оружие, мины и гранаты. После курсов В.Ф. Шкуте было присвоено звание сержанта с назначением на должность командира отделения.

В сентябре-октябре 1941 года сложилась тяжёлая ситуация под Москвой. Именно в тылу нужно было выполнить первую свою задачу десантникам. Выброска состоялась у городов Медынь и Юхнов. Требовалось разгромить несколько штабов, захватить оперативные документы, перерезать железнодорожную линию:

«Но основная деятельность корпуса началась под Сталинградом в июне 1942 года. 6-ю ВДБ преобразовали в 33-ю гвардейскую дивизию и перебросили в излучину между Волгой и Доном, под Калач. Бои шли день и ночь. Я был в должности командира взвода, а затем командира роты. Только начинало светать, как по расписанию, немцы начинали психологическую звуковую атаку, затем в ход шли артиллерия и налёты авиации. Так продолжалось до августа. Немец нас вытеснил на 60 километров. Из вверенных мне 80 человек живых к августу осталось только 12».

В конце июля в одном из оборонительных боёв Шкута получил первое ранение.

22 августа 1942 года немцы решили подавить защитников рубежей, бросив против них 300 самолётов со смертоносным грузом. От ужасной бомбардировки вспыхнули у Волги нефтехранилища: «Я впервые в жизни видел, как может гореть река… 33-я стрелковая дивизия занималась вывозом и эвакуацией мирных людей. По притоку Волги, реке Ахтубе, в течение десяти дней к Ленинску мы вывезли около десяти тысяч народу. В первую очередь грузили раненых. Но к 1 сентября противнику удалось разрезать наши соединения и выйти к Волге».

Завершение битвы Шкуте увидеть не удалось. В одном из боёв, 6 января 1943-го он был тяжело ранен осколком мины в правое плечо и правую ногу. Полуживого, под ужасным огнём его вытащила медсестра Ксения Новикова.

Восемь месяцев Виктор Фотиевич скитался по разным госпиталям. В конце концов комиссия признала его непригодным к строевой и комиссовала. Служить разрешили только в тыловых частях. Послали в резерв Главного командования в Горький.

Но то был бы не Шкута, если бы не добился своего. Тем более за доблесть, стойкость командование наградило его орденом Отечественной войны II степени. В решении ехать на фронт он был непоколебим. Начальство сдалось, Шкуту направили на курсы артиллеристов, где готовили специалистов 122 миллиметровых орудий. И вот он поступает в распоряжение 124-й отдельной гаубичной артиллерийской бригады резерва Главного командования под Новороссийском. Со второй половины 1943 года бригада участвовала в известных фронтовых операциях: прорыве «Голубой линии», битве за Новороссийск, форсировании Днепра. Дальнейший путь 124-й ОГАБ лежал через земли Белоруссии, Польши и Германии.

В одном из фронтовых номеров газеты «За Советскую Родину» майор Н. Хорошилов в статье «Сын Кубани» описал боевой путь гвардии капитана Шкуты. Вот один из отрывков: «…Июль 1944 года. Солнце заливает лучами дороги и перелески, по которым движутся части, выходя на нашу государственную границу. С одним стрелковым подразделением гвардии капитан Шкута и его корректировочная группа выходит на западный берег реки Западный Буг и там закрепляются. Враг бросился в контратаку на часть, захватившую плацдарм. Взвилась сигнальная ракета. Ударили наши орудия. Вражеская контратака была сорвана. Более сотни трупов и два сгоревших танка – вот итог работы артиллеристов Шкуты. Было там и другое. Пехотинцы предприняли вылазку, в которой участвовал капитан Шкута. Вместе с бойцами вор­вался он в траншеи врага и огнём автомата, гранатами начал уничтожать немчуру. В бою он берёт в плен немецкого обер-лейтенанта. За обеспечение расширения плацдарма и отвагу командование отмечает капитана Шкуту второй высокой правительственной наградой – орденом Красного Знамени».

И снова воспоминания ветерана: «Перед нами открылись Зееловские высоты. До Берлина оставалось каких-то шестьдесят-семьдесят километров. Для прорыва укрепрайона наше командование бросило 8-ю воздушную армию, несколько тысяч танков, 40 тысяч артиллерии и один миллион двести тысяч солдат и офицеров. В три часа ночи мы начали артподготовку. Молотили полтора часа. На один километр приходилось по двести стволов. Хорошо помню, как мы писали на снарядах: «По Берлину, огонь!», «По Зееловским высотам, огонь!», «Смерть фашистам». К 29 апреля овладели частью Берлина. Я штурмовал рейхстаг, где на одной из стен накарябал штыком: «Сюда дошёл кубанский казак Виктор Шкута». В Берлине получил контузию».

За участие в Берлинской операции Шкута был награждён орденом Отечественной войны I степени. Правда, он нашел его в 1958 году. Географию его военного пути освещают и медали «За боевые заслуги», «За оборону Сталинграда», «За оборону Кавказа», «За освобождение Варшавы» и др.

После войны Виктор Фотиевич два года дослуживал в группе советских войск в Германии. При этом в свойственном ему духе проводил активную общественную работу среди военнослужащих, сам был в центре событий. Сохранилось несколько исторических документов, свидетельствующих о его деятельности в период избирательной кампании по выборам депутатов в Совет Союза Верховного Совета СССР.

1947 год стал особенным. Виктор зачислен слушателем военно-политической академии им. Ленина на артиллерийский факультет. Ему три раза доводилось участвовать в военных парадах на Красной площади. Но на третьем курсе открылась фронтовая рана, грозившая ампутацией ноги. Врачи долго боролись за исцеление, и, как следствие, увольнение из армии.

Приезд домой ознаменовался торжеством. По замечанию Виктора Фотиевича, его возвращение «встречала вся станица…» Пять лет он работал первым секретарём Роговского и Броховецкого райкомов ВЛКСМ. В 1958 году окончил партийную школу в Геленджике. С этого времени его жизнь неразрывно связалась с Владимирской областью. Здесь он – инструктор отдела пропаганды Селивановского райкома, одновременно секретарь общества «Знание».

Решается поступить в Московский государственный университет на факультет истории, который успешно заканчивает. Был председателем колхоза в одной из деревень, заведующим отделом культуры, более 20 лет отдал леспромхозу. Затем возглавлял кооператив, союз ветеранов-офицеров, бывал в школах и в историко-краеведческом музее, где проводил трогательные беседы с молодежью.

В 1985 году в ознаменование 40-летия Победы Виктор Фотиевич получил четвёртый орден – Отечественной войны I степени. А не стало героя в 2003 году…»

Подготовила Я. Ляшенко.