В доме Алексея Агеевича и Натальи Степановны Приндыч воспитывались четверо детей – Клавдия, Лидия, Владимир и младшая Тома (на снимке 1940 года). Отец семейства заведовал перед войной в станице Незамаевской районной сапожной мастерской. Она располагалась в двух домах. Заказов было много. Часто приходилось ездить в Тихорецк за материалом, а туда отвозить готовые изделия. Сапоги, ботинки, туфли, чувяки шили мастера Богатырев, Зубенко, Клименко, Логвиненко, Шаран, Костюк, Кухарь, Коробка, Храмов и Чигирин.
Черным днем для сельчан стало 22 июня 1941 года. Уже в понедельник, 23-го, были призваны на фронт Шаран и Клименко, а к концу первой недели войны ушел на фронт и коммунист Приндыч.
Осталась Наталья Степановна одна. Сразу же со всех сторон ее окружили трудности быта. С тревогой ждала весточек с фронта. И муж старался ей писать почаще… Эти треугольники, как ясное солнышко, согревали голодных и холодных детей, успокаивали жену.
Несколько ранений получил Алексей Агеевич. Полтора месяца лечился в Ессентуках в начале 1942 года. «Подлатали», и опять на фронт. 15 февраля 1942 Приндыч вновь ранен и вместе с другими бойцами должен был отбыть в госпиталь на юг. Но на станции Лихая стая немецких самолетов разбомбила эшелон. Многие погибли. А незамаевец уцелел, хотя добавились новые увечья. После больничной койки в Минеральных Водах попал под Ростов-на-Дону – в самое пекло. В жестоких сражениях под станицей Кущевской – снова ранение. Осколок повредил ногу. В Тихорецке солдата не спасли…
Приндыча привезли домой и похоронили на задунайском кладбище родной станицы. А через день зашли немцы в Незамаевскую. В жаркий августовский день, поднимая столбы пыли, мотоциклисты запрудили улицы.
Зима 1942-1943-го тяжело переживалась в осиротевшем доме Приндыч. Сразу же после изгнания оккупантов из станицы старшая дочь Клава пошла прицепщицей на трактор. А через год в семью пришла новая беда – умерла 15-летняя Лида. Почернела от горя Наталья Степановна, но надо было держаться.
День Победы она встретила с большой грустью. Горько плакала вдова, крепко прижимая к себе худеньких и повзрослевших детей. Единственным мужчиной теперь стал Володя, которому в 45-м исполнилось 11 лет. А он уже не одно лето работал в поле. Едва закончив семилетку, устроился парень в полеводческую бригаду – сначала прицепщиком, после курсов – трактористом, комбайнером. Добросовестный труженик, он не отказывался ни от какого поручения, не требуя наград. Да вот жаль, отпахав более 45 лет в колхозе, он даже не ветеран труда. Потому что нет записей в трудовой книжке. Архивы не сохранились. Да кто ж думал о бумажках в послевоенную пору! Зато согревает Владимира Алексеевича Приндыча и его сестер память и гордость за отца.
А. Бессчётнова, наш нешт. корр.
Ст. Незамаевская.