21-02-2015_21Экс-редактор динской газеты «Трибуна» Анатолий Макарович ЦЫМБАЛ родом из Павловского  района. Он – заслуженный журналист Кубани, председатель совета ветеранов госучреждений района, готовит к выпуску документальную книгу, посвященную 70-летию Великой Победы и 80-летию со дня выхода первого номера районной газеты «Трибуна». Сегодня мы публикуем отрывок из его будущего издания.
Когда я слышу имя Макар, у меня начинает учащенно биться сердце. Ведь речь идет о нем, о моем отце, о самом дорогом человеке на свете. Он не только мой отец, но и отец моих трех сестер и двух братьев. Сейчас я вынужден радоваться, что он не дожил до этих смутных, кровавых дней. Ведь он родился и вырос на Украине. Тогда, в голодный 1933 год, отец перевез семью из Украины на Кубань. Там осталось его детство, его родители, дедушка и бабушка, сестры и братья. Огромная родня со своими традициями, устоями.
Рос Макар в семье ткачей, знающих свое дело. Поэтому фамилию произносили редко, все называли их ткачами. Вот именно это привело потом отца на Кубань.
На фотографиях (которые я помню со времен своего детства), висевших на стенах, я видел совершенно незнакомых мне людей. Мама, наша милая мама Анна Кирилловна, подводила нас, обычно в пасхальные дни, к этим фотографиям, говорила: «Это ваши тети: Маруся, Ульяна; дяди: Захар, Андрей…». Нам так было тоскливо, что ко всем приходили дяди, тети, двоюродные братья и сестры, а к нам никто! Забегая вперед, скажу, что спустя несколько лет, когда я стал взрослым, не только сам побывал на родине родителей, но и свозил туда отца. Мамы уже к тому времени не было в живых. Она умерла, когда мне было четырнадцать лет.
Я иногда спрашивал отца, как он узнал о хуторе Упорном Павловского района на Кубани, куда перевез семью, где я и родился в грозном 1941 году!
Оказывается, спасая семью от голода, он привозил сюда ткацкую продукцию, меняя ее на зерно.
Передо мной старая фотография. На ней мой отец Макар. Тогда, ровно сто лет назад, ему было семнадцать. Он родился в 1897 году. Окончив три класса, учился на фельдшерских курсах. По тем временам считался грамотным человеком. Но гражданская, а затем Великая Отечественная войны изменили судьбу не только моего родителя, но и в целом всей страны. Отец служил в гвардейском авиационном полку. Прошел от Сталинграда до Берлина. Был ранен. Он много нам рассказывал о своих героических сражениях. Но нам, соплякам, было это неинтересно. Всем хотелось скорее забыть о проклятой войне и жить спокойно, без бомбежек, голода и нищеты. Сейчас, спустя много лет, я так жалею об этом. Думалось, что отец будет с нами всегда…
Помню, в детстве я иногда спрашивал маму, какой период времени был для нее (и не только для нее, но и для всей семьи) наиболее благоприятным? Она отвечала – довоенный. Именно тогда я был зачат моими родителями. Шестой ребенок в семье, который единственный родился в родильном доме. И когда меня везли домой, хуторяне отправляли мужчин на фронт. А мы, оставшись здесь и сжавшись в один комок, начали ждать и выживать, кто как мог.
Запомнилась мне мама, каждый вечер молящаяся на коленях у икон с горящими лампадами. Просила, надеялась, ждала. И отец вернулся. Я до мельчайших подробностей помню тот день, хотя мне было лишь четыре года.
Мы жили тогда в добротном доме, крытом черепицей. Рядом с крыльцом росло огромное дерево шелковицы, которое весной спасало нас от голода. О приезде отца мы знали. Пришло сообщение с железнодорожной станции Тихорецкая в правление колхоза, чтобы прислали полуторку. Отец и до войны, и после работал главным бухгалтером в нашем колхозе имени Ленина.
Клубы пыли от августовской жары шлейфом тянулись за машиной. Сбежавшиеся люди окружили Макара, каждый пытался хоть что-то узнать о своих еще не вернувшихся родных. Все плакали: одни от радости, другие от горя. Тогда я впервые увидел своего отца. Высокого, подтянутого, запыленного, пахнувшего табаком и совершенно седого. Он взял меня своими крепкими руками и поднял высоко. До этого меня так никто не поднимал. И я почувствовал эту силу и надежную опору. Так оно и было. Отец держал нас в строгости. Он умел точить на станке по дереву. А сделать прялку, точеные ножки для столов и стульев для него не было проблем. Очень любил землю. При доме был огород с садом, почти гектар. Кто, бывало, приходил к нам, он обязательно показывал огород. Там все росло и созревало. У нас в семье белоручек не было. Старший брат Николай Макарович держал пчел и стал профессиональным пчеловодом. Второй брат – Владимир Макарович – ученый агроном. Когда-то он работал первым секретарем Выселковского райкома партии. Сейчас ему уже восемьдесят лет. Живет в Павловской.  У него, как и у отца, образцовый огород, редкие сорта винограда. Делает очень вкусное вино. Хорошо сложилась судьба и у сестер. Одна из них – Ольга Макаровна – по-прежнему живет в Украине. Ей 88 лет. Болеет. Раньше мы часто навещали ее. Теперь лишь созваниваемся.
Отец Макар Филиппович прожил 73 года. Похоронили мы его там же, где я родился, на хуторе Упорном. Недавно мы установили ему новый памятник.
Анатолий ЦЫМБАЛ.