Ряд лет в конце октября мы отмечаем День памяти жертв политических репрессий. И каждый раз с уважением говорю о тех, кто, будучи «членом семьи врага народа», не отказался от родства с попавшими в тюрьмы и лагеря, не приспособился к более легкому житью-бытью, пойдя на предательство. Хотя и таких случаев было предостаточно. Но сегодня не о них речь.
Я хочу рассказать о фактах обратного свойства, когда «за притупление классовой бдительности» исключали из партии, арестовывали, предавали суду. Весьма показательна в этом плане история директора СШ № 2 А. Поляниновой, назначенной на эту должность в мае 1935 года. А уже в феврале 1936-го бюро Павловского РК ВКП(б) слушало вопрос о компрометирующих материалах на этого руководителя, поступивших после проверки личных документов.
Сведения эти переслал на адрес редакции краевед из Краснодара Е.А. Дикий.
До чего же красноречивы факты, к которым приходится обращаться! При назначении Поляниновой директором образцовой школы заслушивали её биографию, из которой следовало, что родилась она в 1895 году в станице Лабинской, училась в церковно-приходской школе, по найму работала нянькой в лазарете. В годы революции и Гражданской войны Полянинова (какими были её имя и отчество – неизвестно. – Ред.) жила в Москве, где окончила первые курсы красных телеграфистов и устроилась по специальности. Вернувшись на Кубань, тоже работала на телеграфе в Краснодаре и Армавире.
Со вступлением А. Поляниновой в партию её карьера сразу же пошла вверх: секретарь партячейки, политконтролер, завженотделом, ответственный инструктор Донисполкома, председатель общества бедноты. Окончила в Ростове совпартшколу, училась в строительном институте. Но учёбу в нём прервала, поскольку по призыву партии была направлена в Павловский политотдел вначале женоргом, затем – редактором политотдельской многотиражки.
После углубленной проверки образцовой школы в станице Павловской (ныне средняя общеобразовательная школа № 2) в конце учебного года прибывшая в райцентр партактивистка была назначена её директором.
Прошло полгода, и бюро райкома партии заслушало дополнительный акт проверки партдокументов некоего Н.А. Шаповалова. Его исключили из партии «за притупление классовой бдительности и сращивание с прямыми врагами партии и соввласти». Оказалось, что первая жена Шаповалова была женой белого офицера, а вторая – Полянинова (она же Оськина) – дочерью крупного торговца. Отец и брат её расстреляны как контрреволюционеры. Сама же Полянинова участвовала в бандах генерала Хвастикова и Козловского, разоблачена при вторичной проверке документов, исключена из партии и арестована.
В документах бюро значится, что Шаповалов прожил с Поляниновой около 10 лет, но «не принял никаких мер к разоблачению её как врага партии», хотя в квартире обвиняемых хранились фотографии братьев Поляниновой в офицерских погонах и её самой – в юнкерских.
А вскоре по предложению секретаря райкома А.П. Ермакова и Шаповалова исключили из РК ВКП(б).
Что сталось с обвиненными во всех смертных грехах? Если сразу не расстреляли – значит, отправили по этапу. Медленная смерть ничуть не лучше. Каких-то деталей о судьбе супругов среди бумаг из Центра документации новейшей истории Краснодарского края краеведу Е.А. Дикому обнаружить не удалось. Будто две песчинки бесследно унеслись в океан.
Л. Днепрова.