Город-сад
Когда мне предложили в составе делегации Союза журналистов Краснодарского края поехать в Донецк, я, не раздумывая, согласился. В этом прекрасном городе впервые побывал в далёком 78-м году. Пригласил в гости добрый приятель, наш павловчанин Виктор Никифоренко, работавший тогда заместителем директора крупной грузовой автоколонны. К сожалению, несколько лет назад он ушёл в иной мир.
Донецк, который в советское время называли «союзной кочегаркой», поразил чистотой, широкими улицами с красивыми зданиями, газонами и цветниками. На окраинах дымили металлургические комбинаты. А в центре – в многочисленных скверах пели птицы, цвели розы, гладиолусы, астры. Образцовый социалистический город. Основное население – его величество рабочий класс и техническая интеллигенция.
Цифра
За время вооружённого конфликта в Донбассе с апреля прошлого года, по данным ООН, погибло более 5300 мирных жителей.
Прошло 37 лет. Ехал туда и представлял другую картину: город в самостийной Украине утратил свои позиции, захирел, сейчас, после года войны, лежит чуть ли не в руинах. Нас было четверо: председатель кубанского Союза журналистов Вячеслав Смеюха, главный редактор «Армавирского собеседника» Сергей Корнев, водитель «Форда-Мондео» Юрий и автор этих строк.
Встреча коллег. Слева направо: Виктор ПЕТРЕНКО, Вячеслав СМЕЮХА и Сергей КОРНЕВ
Такие бойницы из мешков с песком есть возле каждого большого здания
Один из разрушенных домов в посёлке Октябрьском
Вячеслав Сергеевич два месяца назад побывал в Донецке, подписал договор о сотрудничестве с республиканским Союзом журналистов. А в нынешний приезд должен был вручить руководителю донецких журналистов Виктору Петренко знак «Признание», утверждённый краевым Союзом. Наш коллега, возглавляющий Первый канал республиканского телевидения, сумел менее чем за год объединить более трёхсот журналистов Донбасса в творческую организацию.
– Да, бомбят, гибнут люди, но город не потерял своего былого величия, – уверял нас Смеюха.
Первые впечатления от Незалежной были не очень приятными. После пограничного поста «Матвеев Курган» километров сорок тряслись по разбитой дороге, пока не выехали на трассу Донецк-Луганск. Перед въездом в Макеевку нас остановил для проверки сотрудник блокпоста, назвавший себя Туркменом:
– Я русский, а это мой оперативный псевдоним. Фамилию свою никому не говорю.
Макеевка плавно переходит в Донецк. Два города соединяет троллейбусная линия. Столица республики встретила нас прекрасной погодой и не менее прекрасными домами и улицами. За 23 года она не только не утратила своего величия, а, наоборот, не в пример другим украинским городам, развивалась и хорошела. Появились высотные здания (в основном гостиницы и банки), Дворцы спорта. Гордостью стал новый стадион «Донбасс-Арена», вмещающий 51 тысячу зрителей. К сожалению, «Шахтёр», одна из сильнейших футбольных команд Европы, переехал год назад из-за начавшейся гражданской войны во Львов.
На войне труднее всех приходится старикамПричины конфликта на Украине читателям хорошо известны. Шахтёрский край не принял Майдана и его националистической идеологии. В течение последних двух лет Киев менял руководящие кадры Донбасса, ставил своих сторонников.
На каждом шагу мы видели лозунги: «ДНР и ЛНР – русские!». Через центр города протекает река Кальмиус. До Октябрьской революции именно по ней проходила граница между землями Войска Донского и Екатеринославской губернией. Донбасс никогда не считал себя Украиной. Его отдали сначала Харькову, когда образовали Украинскую Советскую Социалистическую Республику, а затем Киеву. Ни в Донецке, ни в других городах Донбасса никто никогда не говорил на мове.
Грэм Филлипсу было что рассказать коллегам из России
Против чего восстал Донецкий край? Ответ на этот вопрос можно найти на плакатах, развешенных на главной магистрали города – проспекте Артёма:
«Мы сражаемся ЗА: светлое будущее своих детей! Справедливое общество! Равенство перед законом всех и каждого! Право говорить на родном языке! За порядок в стране без войн и революций! Мы за русский мир от Владивостока до Бреста! Мы воюем против нацистских карателей, убивающих народ Донбасса, не щадящих даже детей! Олигархический капитализм, присвоивший себе народное хозяйство, переписывает историю Великой Отечественной войны, героизирует предателей. Мы против лживых европейских ценностей, пропагандирующих разврат и насилие! Мы против корпораций, уничтожающих экологию Донбасса путём добычи сланцевого газа! Защитим свой дом!».
Нынешний Донецк в руинах не лежит, хотя кое-где попадаются «раненые» здания. Разрушены в основном пригородные посёлки, прилегающие к городу с западной стороны. Но о них – чуть позже.
Каждый свободный час мы отдавали прогулкам по городу. Обошли его центральные кварталы. Побывали в уникальном парке, единственном, говорят, в Европе. Здесь собраны более сотни кованых фигур. Многие мастера Украины, Словакии, Польши привезли сюда свои изделия: это персонажи сказок, фигурки птиц, зверей и т.д. Одна из аллей посвящена чемпионату Европы по футболу 2012 года, матчи которого прошли и в Донецке. С удовольствием прогуливались и по другим паркам, скверам и бульварам. Действительно – город-сад!
О войне напоминают вооружённые люди в камуфляже, охраняющие правительственные здания, десятки бомбоубежищ и бойниц, сооружённых из мешков с песком. В бомбоубежищах ночуют тысячи беженцев, сбежавших от обстрелов из Горловки, Кадиевки и других городов. Вечером в одном из скверов к нам подошёл молодой человек и вежливо сказал, что в городе введён комендантский час, поэтому после одиннадцати ночи пешеходов отвозят в отделы полиции и держат там до пяти утра.
В бедноте и обиде
Бывая в различных городах, мы, журналисты, взяли за правило обязательно посещать рынки. Именно там можно получить достоверную, а не приглаженную информацию о жизни людей. Донецкий центральный рынок, когда-то шумный и богатый, теперь наполовину пуст. В крытом мясном павильоне, площадь которого не менее 500 квадратных метров, торговал лишь один продавец. Естественно, цена многим не по карману – 450 и более рублей за килограмм свинины. Киев устроил продовольственную блокаду Донбассу, и многие продукты сюда не доходят. Сам угольный край в прежние годы, развивая промышленность, мало уделял внимание сельскому хозяйству и завозил продовольствие из соседних областей.
Национальный состав продавцов рынка такой же, как в Краснодаре или в Ростове. Половина торгующих – лица кавказских национальностей. Они навязчиво предлагают овощи, соленья, фрукты. Цены не отличаются от кубанских.
Просящие подаяние попадались и на рынке, и возле гостиницы. Это были не алкаши или бомжи, а в основном старушки. Одну удалось разговорить. Пенсию получает 1200 гривен (на наши деньги, которые в ходу, как и гривны, 2400 рублей). Перебивается с воды на хлеб. Благо, что руководитель республики Александр Захарченко приостановил оплату за коммунальные услуги.
– Во всех наших бедах виноваты киевская власть и олигархи-кровопийцы. Против них и восстал народ, – считает пенсионерка.
Зашли в кафе. Обслуживала нас 20-летняя официантка Лера. До недавнего времени жила с родителями на западной окраине города, которая больше всех подвергается обстрелам. Родители сняли ей квартиру в центре Донецка. За одну комнату платит 2500 рублей. Подумывает с женихом уехать в Днепропетровск, устроиться на работу и учиться заочно.
– Красивый город и там нет войны, – объяснила своё желание девушка.
За последний год недвижимость в Донецке подешевела в два раза. Двухкомнатную квартиру можно купить за пятнадцать тысяч долларов. На наши деньги – около миллиона. Купить можно, а вот оформить целая проблема – вся компьютерная база недвижимости в Киеве, не каждый юрист берётся за это дело.
Цена на промышленные товары сопоставима с российскими. А вот бензин дорог – девяносто второй стоит 52-53 рубля за литр. Видимо, это одна из причин того, что в городе совершенно нет пробок. Многие предпочитают ездить общественным транспортом.
Первыми врывались в города
Известная «Песня военных корреспондентов» в шутку или всерьёз уверяет, что журналисты «с лейкой и блокнотом первыми врывались в города». И сейчас они нередко оказываются в самых опасных точках. О том, как воюют журналисты, зашёл разговор с Виктором Петренко. Он не так давно потерял своего друга – Севу Петровского. В Ново-азовске тот делал радиопередачу о войне и, вытаскивая раненого из боя, сам попал под обстрел и погиб.
На другой день мы встретились с героической женщиной, умницей и красавицей Еленой Никитиной. Она возглавляет министерство информации Донецкой народной республики. Елена год назад поехала с гуманитарной помощью в один из прифронтовых посёлков и была тяжело ранена. Пять месяцев пролежала в больнице. Теперь вновь на боевом посту. Полна оптимизма и уверенности в том, что Донбасс победит и станет независимым от Киева. Елена Николаевна подарила нам по книге «ДНР. Хроника судеб», она составитель её и один из авторов. Открывается сборник строками местной поэтессы М. Бережнёвой:
«Как он живёт
Уже год? Наш Донецк,
В Зазеркалье –
В страшной и муторной сказке,
В гражданской войне.
Весь этот год
Псы войны воду Леты лакали,
След оставляя кровавый на чистой волне».
Нас, конечно, волновало и состояние журналистики в молодой республике. Решением Александра Захарченко все четыре телевизионных канала, тринадцать республиканских, городских и районных газет стали государственными и финансируются из бюджета. Журналисты не думают, где взять деньги на покупку бумаги, на зарплату, чем рассчитаться с типографией. Но взамен глава республики требует от них объективности и честности. Нужно не прославлять местную власть, а рассказывать о проблемах города или района, бороться с теми, кто мешает строить новое государство.
«Я только учусь»
На 15-м этаже новой высотки расположено министерство иностранных дел Донецкой народной республики. Шеф ведомства Александр Кофман по специальности инженер-строитель.
– Я только учусь быть дипломатом, – сказал он нам.
– И у кого учитесь?
– Считаю, что дипломатом номер один в мире был Андрей Громыко.
– Если не ошибаемся, Донецкую республику признала лишь Южная Осетия.
– Это так. Но за границей (от Южно-Африканской республики и Австралии до Чехии) есть немало общественных организаций, которые налаживают с нами контакты. Они болеют за нас и желают нам успехов.
– Успехов в создании федеральной республики в составе Украины?
– Это невозможно. С людьми, которые убивают наш народ, объединяться не будем. Никакой федерации, только самостоятельность!
Мы сфотографировались с министром и на прощание обменялись анекдотами о дипломатах. Александр Юрьевич, оказывается, рассказывал их в своё время на телевидении, когда был активным игроком клуба «Что? Где? Когда?»
Зияющие пустоты
Прогуливаясь вечером по городу, услышали звуки канонады. Юноша лет шестнадцати после одного из залпов сказал:
– Выстрелили «укропы». А это – ответили наши.
«Укропами» в Донецке называют украинцев-на-ционалистов. Утром на центральном рынке женщины говорили, что снаряд угодил в окно квартиры в посёлке Октябрьском. К счастью, люди остались живы.
Под вечер второго дня Виктор Петренко повёз нас в этот посёлок. В мирное время жить здесь было одно удовольствие. Ухоженные, утопающие в зелени многоэтажные дома. Теперь многие из них разрушены, стены в копоти, окна зияют пустотами. Люди уезжают к родственникам и знакомым. Затем, чтобы не надоедать им, возвращаются обратно в надежде, что обстрелы прекратятся. Сильно разбито здание школы, новый учебный год в нём уже не начнётся. Огромная двух-этажная поселковая больница (занимает чуть ли не целый квартал) продолжает функционировать. Одна треть окон заделана фанерой, в нескольких местах разрушена кровля.
– Уезжать нам некуда. И совесть этого не позволит. Я – медсестра, и мой долг – спасать людей, – так сказала нам пожилая женщина, работающая много лет в Октябрьской больнице. – Я надеюсь, что когда-нибудь этот кошмар закончится. Россия должна нам помочь
Журналист и волонтёр
Грэм Филлипс, корреспондент из Англии, в Донецкой и в Луганской народных республиках человек известный. Он регулярно приезжает сюда в течение полутора лет. Пишет в газеты, выступает на BBC. Коллеги из Туманного Альбиона в шутку называют его террористом (как ополченцев) за то, что пишет правду о Донбассе.
Мы встретились с ним на третий день нашего визита в журналистском кафе «Легенда». С английской пунктуальностью он пришёл ровно в десять утра в сопровождении шумной молодёжи. Парни и девушки несли в пакетах гречку, макароны, картофель, сахар, чай, тушёнку. Купили их на рынке за свои деньги, а теперь ждут автобус, чтобы поехать в многострадальный посёлок Октябрьский. Эти продукты раздадут пострадавшим жителям. И сам Грэм тратит значительную часть своей зарплаты на помощь людям.
Ему 36 лет. Холост. Сносно говорит по-русски, но когда волнуется, переходит на английский.
– Правда ли, что многие СМИ в вашей стране и в Европе в целом симпатизируют Порошенко?
– К сожалению, это так. Редакторы вырезали из моих статей и интервью на ВВС острые куски и всё подавали в приглаженном виде.
– Вы сказали «вырезали». То есть в прошедшем времени.
– Ситуация несколько меняется, но не так быстро, как хотелось бы. Когда я опубликовал снимки о разрушенных больницах и школах, об убитых детях, мои коллеги сначала не поверили. Предложил некоторым из них поехать со мной в Донецк. Но никто не по-ехал. Западные журналисты (к счастью, уже не все, но многие) подают события на Украине с позиции Порошенко и Яценюка.
– Нам сказали, что недавно вы побывали в Закарпатье, в частности, в Мукачево. Там живут десятки тысяч венгров, румын, поляков, русинов. Политики восточно-европейских стран уже заявляют о готовности защищать их от произвола националистов.
– Да, я там бывал. Поговорил с многими людьми, которые в беседе со мной были откровенны. Если дело пойдёт так и дальше, то и Польша, и Венгрия могут потребовать от Украины возвращения их исконных территорий.
– Вы думаете Украина может развалиться на отдельные государства?
– К этому всё и идёт. Спасти государство может только правительство народного доверия. Но его на Украине нет и, видимо, не скоро будет…
Во второй половине дня мы должны были встретиться с главой республики. Позвонила его пресс-секретарь:
– Александр Владимирович попросил извинить его. Он не может вас принять по очень важной причине: у него сегодня родился четвёртый ребёнок.
Пожелав новорождённому счастливой жизни, мы выехали из Донецка. От Павловской нас разделяли четыреста километров, от Краснодара – пятьсот пятьдесят. На современной иномарке этот путь можно было преодолеть за 6-7 часов. Если бы не граница. На ней скопилось несколько сотен автомобилей. Некоторые ждут проверки и 20, и 30 часов. Благодаря письму министерства информации Донецкой республики первый контроль, на украинской стороне, прошли быстро, а перед российским постом стояли около четырёх часов.
Оглянувшись назад, я увидел на донецкой стороне огромный плакат с надписью: «Мы – русские!». У жителей мятежной республики нет сомнений, что рано или поздно они, как и Крым, вернутся в Россию.
В. Зинченко.
Фото автора.
Павловская-Донецк.