После переселения черноморских казаков на степные просторы правобережной Кубани в 1792 году, у них началась полная тревог и забот жизнь. Необходимо было не только осваивать дикие земли, но и нести службу на кордонной линии от крепости Усть-Лабинской до Чёрного моря. Этот участок стал завершением линии, которая протянулась от Каспийского моря по Тереку до его верховьев, оттуда – по Кабарде до верховьев Кубани и далее по Кубани до Усть-Лабинской крепости. Службу здесь несли терские, гребенские, волгские, хоперские, донские и малороссийские казаки, объединённые в Кавказское линейное казачье войско.
Устройство границы
Черноморские казаки сразу же после переселения начали создавать на своем участке кордоны (у линейцев – посты). По ним были расписаны все поселения с принадлежащими к ним хуторами. Курени снабжали границу живой силой и продовольствием. Каждый был приписан к известному кордону и с ним одним только и виделся.
Кордоны – это четырёхугольные укрепления с земляными брустверами и рвом. По брустверу был насажен густой, колючий боярышник. Внутри находилась хата (казарма) и вышка для наблюдения. Так же была пушка с боеприпасами. Гарнизон состоял из 50-200 конных казаков. Командир назначался войсковым атаманом. Все кордоны имели названия.
Днём и ночью выделялись отдельные части гарнизона – караулы на пикетах, разъезды между пикетами и «залоги», или «секреты» в скрытых местах дозора.
Всего на дозорной линии черноморцев на правом берегу Кубани было обустроено 60 кордонов (постов) и батарей и более 100 пикетов. Расстояние между кордонами называлось дистанцией. В зависимости от местности и возможных нападений горцев длина была разной: от 3-х вёрст до 12-ти (1 верста примерно равна 1 км).
Между некоторыми кордонами размещали батареи, в которых имелась небольшая хата, сторожевая вышка и одна или несколько пушек. В случае появления горцев казаки оповещали ближайших соседей выстрелами и отражали атаки неприятеля. Гарнизон батарей состоял из 8 – 28 пеших казаков. Пикеты представляли собой укрепления с вышкой для наблюдения за врагом и шалашом вместо хаты. Пикеты обносили двойным, засыпанным землёй плетнём, за которым укрывались от 3-х до 10-ти наездников. Осмотр местности между пикетами осуществляли разъезды – группа из 2-5 конников под командованием офицера или опытного урядника. Разъезды были дневные и ночные. Они выслеживали неприятеля.
И, наконец, «залоги», представлявшие собой небольшие команды из пары-тройки пластунов, которые прятались ночью в камышах, в кустарниках, в лесу.
Ольгинский кордон
Поначалу казаки и горцы жили мирно, и никакой вражды не ощущалось. Но Турция не могла смириться с потерей подконтрольных ей территорий Крыма и прикубанских степей. По этой причине к черкесскому населению постоянно засылались турецкие эмиссары, которые настраивали простодушных горцев против России и казаков. Черкесы, распалённые злобой и ненавистью, прорывались через кордонную линию большими скоплениями, грабили казачьи селения, убивали пытавшихся сопротивляться и угоняли мирных жителей и скот. Обычно нападения учащались с приходом зимы, когда Кубань покрывалась прочным льдом.
Так случилось и 18 января (по старому стилю) 1810 года. В Екатеринодарскую крепость примчался посыльный. Дежурный офицер вскрыл пакет и, прочитав содержимое, отправился в Екатеринодар в канцелярию войскового атамана генерал-майора Фёдора Бурсака. Атаман прочитал рапорт от сотника Виташевского: «Сего месяца 18 числа с полуночи в 9-м часу, в дистанции Ольгинского кордона, промежду 2-м и съездным пикетами переправились на сию сторону по льду пешие и конные горцы до четырёх тысяч с четырьмя знамёнами. От переправы конные пошли к селению Ивановскому. Находящиеся не в отдалении от оных селений хутора и около красного леса по ерику разграбили, пожгли все, захватили с оных селений жителей с их волами и лошадьми в плен. Войсковой полковник Тиховский, взяв с собой 200 казаков пеших и конных с офицерами и, имеющееся при оном кордоне 3-фунтовое орудие, отправился на переправу. Сражались 4 часа…».
Ольгинский кордон, находившийся у западной опушки Красного леса, на правом берегу Кубани, был построен в июне 1794 года на месте бывшего фельдшанца (земляное укрепление) Римского, основанного в феврале 1778-го А.В. Суворовым. Но после того, как рядом появился Ольгинский курень, укрепление стало называться Ольгинским.
В 12-ти верстах выше по течению Кубани находился Екатериновский кордон. Примерно на таком же расстоянии ниже – Славянский кордон. Сражение произошло между этими точками. Вот что писал об этом кубанский историк Ф. Щербина: «В 9 часов утра 18 января 1810 г. возле Ольгинского кордона разъездом казаков была обнаружена переправа черкесов по льду через Кубань… Начальник разъезда хорунжий Жировой немедленно дал знать об этом полковнику Тиховскому в Ольгинский кордон. В это время через Кубань переправилось уже до 3000 горцев, а черкесская пехота продолжала ещё переправляться. Часть черкесской конницы бросилась на грабёж к куреням Стеблиевскому и Ивановскому, а часть заняла дорогу на Славянский кордон и отрезала все сообщения с кордоном Ольгинским. Общее количество неприятеля было до 4000 человек. Полковник Тиховский, взяв с собой 200 казаков, с 3-фунтовой пушкой вышел из кордона и спешил казаков. Лошадей отослал обратно в кордон, а сам с отрядом пошёл к Кубани и завязал бой с многочисленным неприятелем. Неравенство сил казаки явно осознавали – на каждого казака приходилось от 10 до 15 врагов. Пушка давала им несомненное преимущество. Первыми картечными выстрелами из неё были поражены целые ряды неприятеля (заряжал и метко стрелял из пушки канонир, казак Шкуринского куреня Кирил Лисуненко – Г.Е.)… Сражение продолжалось 4 часа… Подошла черкесская пехота, а в тылу казачьего отряда показалась огромная толпа черкесской конницы. Это скакали черкесы, ограбившие Стеблиевское и Ивановское селения. И в это время на беду кончились пушечные и ружейные заряды. Весь израненный Тиховский бросился с казаками в рукопашную, чтобы пробиться через густые ряды неприятеля в кордон, но все полегли под ударами врагов. Были также убиты хорунжий Кривошея, хорунжий Жировой, 4 урядника и 140 казаков… 40 тяжелораненых были взяты в плен и от ран также вскоре умерли. Есаул Гаджанов, 1 урядник и 18 казаков, почти все израненные, успели уйти с места боя благодаря наступившей темноте… Горцы праздновали победу, но на месте боя оставили 500 трупов».
Историк В. Потто писал: «Тиховский не хотел уже быть безучастным зрителем кровавой расправы с казацкими жёнами и детьми, и двести казаков… вышли из Ольгинского поста».
Гибель полковника Тиховского описал историк А. Туренко: «Тиховский, уже израненный, потерявший половину людей, ещё надеялся удержать злодеев до прибытия к нему на помощь других команд наших; собрав последние свои силы, он с остальными казаками бросился в середину врагов и, стеснённый со всех сторон, ещё долго бился против них с отчаянием и неимоверным мужеством. Наконец, разрубленный на части, пал, и – с его смертью прекратилось страшное побоище, дотоле никогда не виданное в Черномории».
«Спят герои-казаки…»
Войсковой архивариус есаул И. Кияшко восстановил имена и фамилии офицеров и казаков, геройски погибших 18 января 1810 г. Согласно ему положили свои головы:
«Командир 4-го конного полка, казак Новокорсунского куреня войсковой полковник Лев Лукьянович Тиховский.
Хорунжий 4-го конного полка из г. Екатеринодара Иван Игнатьевич Кривков.
Зауряд-хорунжий 4-го кон. полка казак куреня Дядьковского Григорий Семёнович Жировой.
Сотенные есаулы (урядники) 4-го конного полка: казак Полтавского куреня – Фёдор Гарнага, казак Корсунского куреня – Василий Чёрный.
Сотенные есаулы 10-го конного полка: казак Брюховецкого куреня – Михаил Нестеренко, казак Джерелиевского куреня – Степан Шкуропатский, канонир 4-го конного полка – казак Шкуринского куреня Кирил Лисуненко.
Погибли 140 казаков 4-го и 10-го конных полков из 20 куреней Черномории. В том числе и казаки 4-го конного полка куреня Леушковского: Илья Труш, Максим Басараб, Савва Бараниченко, Павел Сидельник, Дорофей Мазур и умер от ран в тот же день Яков Вишневецкий».
После трагедии казаки начали укреплять границу. Вокруг куренных селений близ Кубани были поставлены плетневые заборы, дежурили наряды казаков.
Многие годы на братской могиле, вырытой казаками напротив ворот Ольгинского кордона, стоял деревянный крест. В 1869 году стараниями и усердием войскового старшины (позже генерала) Василия Вареника там появился большой каменный крест, свидетельствующий о трагедии января 1810 г. Гравировка на медной пластинке говорила: «Командиру 4-го Черноморского казачьего полка полковнику Льву Тиховскому, есаулу Гаджанову, хорунжему Кривкову, зауряд-хорунжему Жировому, 4-м сотенным есаулам и 140 казакам, геройски павшим на сем месте в бою с горцами в 1809 году, и здесь погребённым. От Черноморских казаков усердием Василия Вареника. 1869 год».
В тексте допущены ошибки. Так, неправильно указан год – вместо 1810-го почему-то 1809-й. Все историки упоминали о гибели хорунжего Кривошея, но на памятнике значился Кривков. Есаул Гаджанов остался жив. Историк А. Туренко даже описал подробности спасения: «Двадцать казаков, оставшихся в живых, подняв раненого есаула Гаджанова, пробившись сквозь толпу врагов, и подкреплённые подоспевшим с 60-ю казаками есаулом Голубом, успели спасти его… Есаул Голуб, отправив Гаджанова в Ольгинский кордон, возвратился на поле битвы».
Херсонский генерал-губернатор Ришелье потребовал от Бурсака прислать ему имена казаков, которые, проявив героизм, остались живы. В списке – 19 человек из разных куреней и один сотенный есаул Иван Плохой.
20 апреля 1810 года император Александр I подписал указ о награждении казаков орденами Святого Георгия Победоносца IV степени. Но пока почта доставила указ и награды на Кубань, в живых осталось только шесть казаков. Остальные умерли от ран. Среди них и есаул Гаджанов.
В краевом архиве сохранилась копия списка спасшихся казаков. Хранятся там и списки представителей Леушковского и Незамаевского куреней, которые участвовали в Отечественной войне 1812 г. Сравнил эти документы и удивился. Среди шестерых кавалеров Георгия, двое оказались нашими земляками. Роман Жменя – казак Леушковского куреня. Воевал в 1812 году в составе Черноморской гвардейской казачьей сотни под командованием войскового полковника Афанасия Бурсака (сына Фёдора Бурсака). Сотня дошла до Парижа. После войны включена в состав личной охраны русского императора. Ещё Георгиевский кавалер – незамаевец Иван Головко. Он воевал с французами в составе 9-го пешего полка с 22 сентября 1812 г. по 14 февраля 1813 г.
***
Когда была отслужена первая панихида у братской могилы Ольгинского кордона, никто не знает. Но известно, что до Первой мировой это делали каждую осень. После уборки сотни семей из ближайших станиц и хуторов собирались у могилы. Первая мировая, а затем и Гражданская войны раскололи население Кубани на два лагеря. Казачество беспощадно уничтожалось. И Тиховские поминовения забылись. Затерялась и братская могила с памятником. Да и старые историки не указали в работах точного места захоронения. Остатки крепостных валов смыло наводнение в 1929 году.
Несмотря на беды, которые обрушились на наш край в первой половине ХХ века, немало людей всё же знали о подвиге казаков. Неравная битва с горцами оказалась столь памятной, потому что казаки не просто защищали кордон, они старались обезопасить, спасти от набега соседние Ивановское, Полтавское, Стеблиевское селения.
Об увековечивании имен героев правительство Черномории позаботилось задолго до окончания Кавказской войны. Так, например, второй пикет между Ольгинским и Славянским кордонами назвали «пикетом Тиховского». После пикет передал название хутору, возникшему у валов Славянского кордона. В наше время – хутор Тиховский Красноармейского района.
В 1973 году стараниями историка В. Соловьёва и старожила Т. Савченко братская могила отыскана и вновь отмечена. Сюда стали приходить люди. А в 1991 году приказом войскового атамана В.П. Громова восстановлена традиция Тиховских поминовений. Казаки стали встречаться ежегодно в мае на берегу Кубани, чтобы почтить память славных сынов земли кубанской.
Г. Евменков.
(По материалам Ф. Щербины,
В. Потто, А. Туренко, войскового архивариуса И. Кияшко, крайархива).
Ст. Старолеушковская.