Возможно, кто-то узнает из родных о нём только сейчас. Как, впрочем, и мы. Этот материал прислали представители общественной молодёжной палаты города Верхний Уфалей (Челябинская область). И он касается земляка.

Иван Степанович Таранец (24.07.1921, ст. Павловская – 28.04.2004, пос. городского типа Нижний Уфалей) – защитник Брестской крепости. До войны Иван работал слесарем в одном из местных колхозов и на Павловской МТС. В армии служил с сентября 1940 года: пулеметчик 3-го батальона 121-го Краснознаменного Финского полка 49-й дивизии, с апреля 1941 года – 84-го стрелкового полка, базировавшегося в Брестской крепости, в районе Холмских ворот (южная часть оборонительной казармы цитадели, связывающей ее с Волынским

укреплением – так называемый Южный остров).

…В первые минуты войны, ранним утром 22 июня произошло замешательство. Оно усиливалось еще тем, что почти никого не оказалось из командного состава – как обычно, накануне воскресенья все средние и старшие командиры ночевали дома с семьями. И вот в этот критический момент люди услышали твердый голос:

– Сержанты и старшины – ко мне!

Это был командир 44-го стрелкового полка майор Пётр Гаврилов. С первыми же взрывами, оставив дома больную жену и ребенка, он с риском для жизни пробрался в расположение части. Приняв командование над разрозненными группами, он тут же сформировал из них несколько рот. …Почти полтора часа длился непрерывный артиллерийский обстрел и бомбежка. Когда, наконец, огонь стих, серая мгла и пыль затмили восход солнца.

Враг рассчитывал очень быстро овладеть Брестской крепостью. Момент для нападения был выбран удачно – основная часть гарнизона находилась на лагерных учениях. Да и после того шквального огня, который обрушился на крепость, казалось, ничего живого уже не могло остаться. Поэтому понятно, как было взбешено германское командование, когда из развалин, фортов и укреплений густые наступающие цепи фашистов встретили организованный огонь. Штурм продолжался несколько часов подряд. Подступы к западному форту были буквально усеяны трупами гитлеровцев. Это пулеметчик Иван Таранец и его товарищи выполняли клятву – умереть, но не сдаваться. Всю первую ночь он не смыкал глаз. Она прошла спокойно. А с утра все возобновилось с новой силой. После неудачной попытки штурма немецкое командование снова обрушило тонны смертоносного груза. С самолетов были сброшены бочки с бензином. Огромное море огня разлилось по крепости, дым проник в подземелья.

Люди задыхались, но продолжали сопротивляться. Когда умолкла артиллерия и противник пошел в новую атаку, Таранец словно прирос к пулемету.

И фашисты, оставив десятки трупов, бросились назад, стремясь в заросли на берегу. А через некоторое время раздался нарастающий гул моторов, и на поляну один за другим выползли танки. Казалось, ничто не может противостоять стальным чудовищам. Но как только танки приблизились вплотную, грохнул один взрыв, другой, третий. Это смельчаки, вышедшие из укрытий, забрасывали вражеские машины гранатами.

Лишь поздно вечером, когда прекратились атаки, нервное напряжение несколько спало, Таранец вдруг ощутил слабость во всем теле. Вспомнил, что вот уже двое суток ничего не ел и не пил…

Фронт ушёл на восток, за сотни километров, а враг всё бомбил крепость. Перемычки обводных каналов были разрушены, и вода хлынула в подземелья. Не хватало боеприпасов, не было пищи. Люди голодали, превращались в скелеты. Но никто по-прежнему не выпускал из рук оружия. Даже раненые оставались в строю ….

…В ночь на 30 июня после ожесточенной бомбардировки майор Гаврилов решил предпринять попытку прорыва через вражеское кольцо. Отряд приблизился к реке Мухавец. Но едва бойцы вошли в воду, как гитлеровцы открыли погонь. Среди них был и Иван Таранец. Немногим удалось спастись. Кое-как перебравшись вплавь, небольшая группа скрылась в лесу и, выбирая дороги поглуше, направилась туда, где должна была находиться, по их мнению, линия фронта.

…Очнувшись, Иван почувствовал острую, режущую боль во всем теле и где-то рядом услышал чужую речь. Смутно припомнил, что на рассвете их отряд вышел на широкую проселочную дорогу и неожиданно наткнулся на колонну немцев. Хотели укрыться в кустах, но было поздно – фашисты заметили. Стреляя на бегу из автоматов, они окружили обессилевших людей. Горсточка израненных бойцов, захваченная фашистами, была отправлена в лагерь для военнопленных в южный военный городок Бреста. Здесь в бывших танковых манежах, обнесенных тройным рядом колючей проволоки, на цементном полу лежали тысячи таких же, как и он, измученных солдат. Сотни умирали от тифа и ран. Каждое утро фашисты нагружали трупами несколько грузовиков и отправляли их куда-то за город… Прошло немало времени, прежде чем рана Таранца начала заживать.

Три долгих кошмарных года провел Иван Таранец в гитлеровском плену – в Польше, в Австрии. Первое время фашисты, уверенные в скорой победе, относились к пленным сносно. Однажды им дали на обед даже мясо, выдали белье, сапоги. Вскоре необыкновенная щедрость стала понятной. Как-то собрали пленных, и офицер через переводчика объявил: тот, кто желает служить доблестной Германии, может записаться добровольцем во власовскую армию. Потом на трибуну поднялся другой офицер, тоже в немецкой форме, и заговорил вдруг на русском языке:

– Вы простые солдаты, одурманенные коммунистами. Ваш долг – помочь фюреру уничтожить их…

Когда власовец кончил, из зала раздалось отчетливое и громкое:

– Предатель!

Нет, среди присутствующих не нашлось ни одного человека, который бы согласился запятнать себя позором.

В плену Иван Таранец не оставлял мысли о побеге. Такая возможность появилась тогда, когда фашисты, отобрав группу наиболее крепких пленных, отправили их работать на австрийский вагоностроительный завод. В эту группу попал и Таранец. В первые же дни, обманув бдительность охранников – жандармов, он и еще двое пленных перемахнули через забор и ушли в лес. Но побег оказался неудачным. На второй день, когда проходили мимо небольшой деревушки, кто-то из местных донес в полицию. Беглецов схватили. На допросе Ивана жестоко избили и, окровавленного, бросили в карцер. В каменном мешке, в котором едва можно было повернуться, а не то чтобы прилечь, он провел 48 дней и ночей. Один раз в сутки гремел железный засов, и охранник ставил перед ним кусок черного хлеба и кружку воды.

…Бежать из плена все-таки удалось. Было это летом 1944 года. Фашисты загнали пленных в горы рыть канал. Руководившие работами австрийские специалисты и местное население сочувственно относились к пленным.

– Гитлер капут, – негромко сказал однажды пожилой австриец, когда Таранец, толкая нагруженную землей тачку, поравнялся с ним.

Иван поднял глаза: лицо доброе, приветливое. Нет, такой не может быть провокатором. Позже он узнал, что австрийца звали Робертом Ульманом, что он – один из членов союза антифашистов. Ульман и его товарищи: Игрент Блюм, Моза, Пега и другие, чьи имена не сохранились в памяти, многое сделали для пленных – они тайком доставляли в лагерь обувь, пищу, табак, сообщали о положении на фронте. Они и согласились помочь группе бойцов уйти из плена. Достали гражданскую одежду, разработали наиболее безопасный маршрут побега, запасли продуктов.

Охранялся лагерь не особенно сильно. И в тот момент, когда происходила пересмена часовых, Таранец и его товарищи, осторожно выдавив несколько досок в стене барака, пролезли наружу, проползли под колючей проволокой и благополучно скрылись в горах. В условленном месте их встретил Ульман с друзьями.

…Много дней и ночей, прячась в кустарнике и оврагах, обходя стороной населенные пункты и лишь чутьем угадывая нужное направление, пробиралась группа пленных на восток, откуда все явственней доносились раскаты орудийных залпов.

К тому времени советские войска перешли государственную границу. И вот на польской земле, в маленьком городке, произошла эта долгожданная встреча…

Иван Степанович добрался до своих и после проверки НКВД был зачислен рядовым в 212-й стрелковый полк к командиру полка подполковнику Воробьеву. У него появилась новая фронтовая специальность – мастер оптических прицелов. Вместе с частью Таранец прошел Румынию, Венгрию, Австрию.

Демобилизован в 1946 году, поработал электриком в Новороссийске на элеваторе. Затем перебрался на Южный Урал, трудился в Уфалейском леспромхозе (1951-1977) электрослесарем, в 1977-1991 гг. был мастером холодильников и холодильных установок треста столовых. Входил в состав горкома КПСС.

Долгое время Таранец ничего не знал о судьбе участников обороны Брестской крепости. Лишь когда писатель Сергей Смирнов выступил по радио с очерками, подвиг бессмертного гарнизона раскрылся до конца. Взволнованный Иван Степанович послал Смирнову письмо, в котором рассказал о своем участии в обороне крепости, просил передать привет оставшимся в живых боевым товарищам. Ответ пришел из Бреста. Оказалось, там организуется музей обороны крепости, и сотрудники его, которым писатель переслал письмо, просили Ивана Степановича заполнить анкету и выслать вместе с фотографией. А в 1971-м Таранец участвовал в открытии мемориала в Бресте.

Награжден медалями «За отвагу», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», орденами Славы III степени и Отечественной войны II степени.

Подготовила Я. Ляшенко.