В рейтинге корпорации ВВС «50 мест, которые надо посетить при жизни», у Кейптауна 5-е место, Нью-Йорка – 9-е,   Парижа – 27-е… Лондона, по понятной причине, там нет вообще…

Португальский мореплаватель Бартоломеу Диаш первым из европейцев дос­тиг самой юго-западной оконечности Африки. Ощутив на себе мощь атлантической волны, он назвал гиблое место мысом Бурь. Было это в 1488-м. По возвращении в Лиссабон смелый шкипер так обрадовал короля Португалии Жуана II (открывалась дорога в вожделенную Индию с её богатствами), что тот сходу переименовал острый угол африканской суши в мыс Доброй Надежды.

Увы, оптимистичное название не спасло Диаша – в 1500-м, во время своего второго вояжа, он погиб в шторме у рокового мыса. Васко да Гаме в 1497-м повезло больше…

С тех пор утекло много воды. Морской путь давно стал прерогативой моряков, туристы же выбирают исключительно воздушные маршруты. Но все равно далеко. От Москвы (с пересадкой в Дубае) до Кейптауна – 11,3 тыс. км. У нас сейчас лето, а там, в Южном полушарии, – зима. На деревьях (не вечнозеленых) – жёлтые листья.

Надо было очень постараться, чтобы прилететь в Африку 25 мая – аккурат в День Африки. Но никто не старался. Простое, хотя и странное, совпадение….

Столовая гора и дегустация

Погода в «городе у мыса» (так переводится с английского столица Западно-Капской провинции) сродни лондонской – как настроение взбалмошной барышни. Сегодня ты в майке и шортах, а завтра готов надеть пальто, не забыв про зонтик. Но дождь для Кейптауна – несомненное благо: из-за жесточайшей засухи последних лет запасы воды в резервуарах приближаются к нулю. Норма потребления в день на человека с 80 литров уменьшена до 50. В домах – счетчики. Превысил лимит – большой штраф. На каждом шагу – напоминание о том, как избежать «дня зеро». В отеле попросили не включать душ больше чем на две минуты. Пока уповают на сознательность постояльцев. Если так пойдет и дальше, вода по стоимости приблизится к шампанскому.

Когда нет дождя и ветра, а небо безоблачное, – самое время отправиться на Столовую гору. Её громада – наиболее броская географическая достопримечательность Южной Африки. Видна практически из любой точки Кейптауна. На удивление плоское (отсюда и название) песчано-каменистое плато купается в золотых лучах солнца или – гораздо чаще – закутано в покрывало облаков, которое местные жители порой называют скатертью.

Говорят, что на этот массив, превышающий в высоту километр, совершается самое большое число восхождений в мире. Это подтверждают несколько снимков, которые удалось сделать из кабинки фуникулёра с вращающимся полом. Сверху и город, законодательная столица ЮАР (здесь расположен парламент страны), и сам полуостров Кейп предстают во всей геологической красе. Наверху плато покрыто фейнбосом – кустарниковой растительностью. Её и каменистую поверхность давно облюбовали даманы – похожие на сурков родственники… слонов, ящерицы агамы, бабуины, антилопы и краснокрылые скворцы.

В ветреный и туманный день канатка не функционирует. Почему бы не предаться дегустации? У Южной Африки – восьмое место в мире по производству виноградных вин. Мягкость здешнего средиземноморского (субтропического) климата и подходящий состав почв – рай для виноделов и потребителей плодов их благородного труда.

Берем такси – за рулем коренной кейптаунец с пакистанскими корнями – и двигаемся в старейшее в Южной Африке винодельческое имение Грут Констанция, в 20 км от города. Основал его первый губернатор Капской колонии Саймон ван дер Стел еще в 1685-м. Здесь – одни из самых интересных образцов капской голландской архитектуры в стране. Тут вам и старинный сад, и винный погреб, и музей карет, и конечно же, – возможность вкусить то, что получается из виноградных ягод. Божественные напитки экспортируются во многие уголки мира. Россия в списке импортеров, увы, не значится. Продегустировали Sauvignon Blanc, Chardonnay, Pinotage, Gouverneurs Reserve и Grand Constance 2014-2015 годов. Вкус выше любых восклицаний. Особенно покоряет пинотаж – из сорта красного винограда, полученного в 20-х годах прошлого века путем скрещивания «пино нуар» и «сенсо». Это вино – гастрономический символ Южной Африки. Его не мог не пробовать автор «Книги джунглей». Но, разумеется, не в англо-бурскую войну, когда Р. Киплинг был военным корреспондентом в Кейптауне, а намного позже.

«Мешок с шерстью». Отель для алмазных           магнатов

С помощью все того же таксиста и целого ряда расспросов самых разных людей удается, наконец, разыскать «дом с красной крышей» в студенческом городке возле университета Кейптауна. Называется он «The woolsack» – мешок с шерстью. В нем – комната заседаний студсовета. Когда-то она служила кабинетом Киплингу. Об этом с удивлением узнала пожилая негритянка, уже 6 лет работающая в здании вахтером. Отперла дверь. Сделал несколько снимков внутри и снаружи. Будущий Нобелевский лауреат скрывался здесь от хмурой английской зимы, на лужайке перед домом резвились его дети. Понял, что экскурсии сюда вряд ли водят.

Кейптаун – самый «европейский» город ЮАР. Красотой и процветанием он обязан первым колонистам – голландцам, немцам, англичанам, французам – и их потомкам. А еще «город на мысе» – один из самых мультикультурных в мире. Притоку иммигрантов способствовали открытие алмазов в 1868-м и золотая лихорадка в 1886-м. «Де Бирс» основали в 1888-м.

Неудивительно, что американская «Нью-Йорк таймс» и британская «Дейли телеграф» в один голос назвали Кейптаун лучшим местом в мире для посещения. Город как магнитом притягивал многих великих мира сего. Убедились в этом, посетив отель «Маунт Нельсон» – самый старый и роскошный в городе. Построен в 1899-м для алмазных и золотых магнатов. К импозантному историческому зданию гостиницы подошли, прогулявшись от начала до конца по саду Ост-Индской компании, тенистому зеленому островку в самом сердце оживленного мегаполиса (3,7 млн человек). Рядом – парламент ЮАР. Сад, бывший когда-то огородом для снабжения голландских кораблей свежими овощами, основал в 1652-м один из отцов города Ян ван Рибек. В саду полно ручных белок и столь же привыкших к людям экзотических гусей. Отсюда открывается поразительный вид на суровые склоны Столовой горы. У ее подножия, в конце Гаденс-авеню, и стоит «Mount Nelson Hotel». Прошлись по знаменитым коридорам отеля, заглянули в магазинчик внутри по продаже бриллиантов. На рисепшене любезно предоставили справку об известнейших постояльцах. Среди них – У. Черчилль, Г. Уэллс, Р. Киплинг, А. Конан Дойл, А. Кристи, М. Дитрих, Г. Киссинджер, Либераче, Д. Боуи, М. Тетчер, Н. Мандела, Р. Гир и многие другие.

В 1980-м, за несколько месяцев до гибели в Нью-Йорке, в гостинице останавливался Дж. Леннон – под псевдонимом мистер Гринвуд. Говорят, что он медитировал на Столовой горе, сам заправлял свою постель, постоянно звонил Йоко Оно и планировал вернуться в отель в следующем году – уже вместе с женой. Выстрел у Дакота-билдинга разрушил всё и вся.

Набережная Виктории и Альфреда

Кейптаун (Капстад – на языке африкаанс) – портовый город. Помните – «В кейптаунском порту с пробоиной в борту «Жанетта» поправляла такелаж, но прежде чем уйти в далекие пути, на берег был отпущен экипаж….» Дальше – описание жестокой драки французских и английских моряков. И это – там, «где можно без труда найти веселых женщин и вина». Явно не стоило убивать друг друга…

Торговых кораблей в Столовую бухту заходит уйма – под всеми флагами мира. И моряков тут полным-полно. Им есть где и с кем погулять. Лучшее место в двух шагах от порта – набережная Виктории и Альфреда. Недаром город с давних пор называют «морской таверной на стыке двух океанов». Весь порт как большая таверна – ресторанчики, пивные, кафе… Глаза разбегаются.

В 1904-м мимо Кейптауна проходила русская эскадра – броненосцы «Суворов», «Бородино», «Адмирал Нахимов», крейсер «Аврора» – единственный из сохранившихся до наших дней. Гораздо раньше – в 1853-м в городе побывал фрегат «Паллада». Плавание это, как известно, описал в одноименных очерках И.А. Гончаров. И даже великий князь принц Алексей, брат Александра III, заходил в Столовую бухту, командуя эскадрой из двух военных кораблей. Было это в 1872-м.

На набережной Виктории и Альфреда (V-A Waferfront) – Нобелевская площадь. На ней – скульптурные фигуры четырех лауреатов самой престижной премии, включая Де Клерка и Манделу. Тут же – магазинчик сувениров и редкого антиквариата «Африканская фактория». Столь искусно изготовленных чучел самых разных животных не видел больше нигде. Местные таксидермисты – истинные мастера.

Чернокожие артисты в национальной одежде группами выступают здесь перед многолюдной публикой – в надежде хоть немного заработать. Африканские мелодии под звуки тамтамов заставляют забыть обо всем на свете, кроме еды и вина. Морепродуктов и стейкхаусов на пристани видимо-невидимо.

Тюряга на острове

Подкрепившись, можно сходить на пароме на остров Роббен – южноафриканский аналог тюрьмы Алькатрас, что в бухте Сан-Франциско. Днем ранее попытка провалилась (не ходили паромы) – очень уж штормила Атлантика. Да и на сей раз из-за приличной килевой качки кое-кому из пассажиров понадобились специальные пакеты – чтоб обезопасить палубы от содержимого желудков. Каких-то 11 миль в открытом океане предостаточно, чтобы понять, какой вы моряк. В пути кораблик сопровождали дельфины, ближе к берегу встречались тюлени.

Экскурсию по Robben Island’y проводил бывший узник узилища. Сначала проехали на автобусе мимо кладбища прокаженных – с 1846-го по 1930-й на острове находилась колония больных лепрой. Дальше – карьер по добыче известняка. В нем пришлось изнурительно махать киркой и Н. Манделе. Показали строение, где отбывал наказание создатель Панафриканского конгресса Р. Собукве. Весьма мрачная часть острова – тюрьма строгого режима. Узкие коридоры, крошечные камеры. В одной из них будущий лауреат Нобелевской премии мира и президент ЮАР, обвиненный в госизмене, провел 18 из 27 лет заключения. Внутри нет даже коек – только войлочные подстилки.

Фауна острова Роббен – пингвины в бухте Мюррей, тюлени и беломордые бубалы (перебегали дорогу). Неведомого вида крупные птицы держались поодаль.

«Этот мир по-настоящему круглый – похоже, он начинается и заканчивается с теми, кого мы любим». Слова человека, победившего апартеид, начертанные на плакате на одном из зданий угрюмой тюряги, звучат особенно проникновенно.

Пингвины, бабуины и киты

Упомянутых выше пингвинов гораздо больше на пляже Боулдерс в Саймонс-Тауне, в 45 км от Кейптауна. Покупаем билеты на видавшую виды электричку и двигаемся туда, где не протяжении 200 лет размещается военно-морская база ЮАР. В бухте – боевые корабли. Попутчики в вагоне – чернокожий люд и местные африканеры, исключение – финка и канадка китайского происхождения. Приехали, как выяснилось, на конгресс по трудотерапии. С ними чуть позже, совместно наняв в Фиш-Хуке минивэн, продолжили путешествие по полуострову Кейп – к мысу Доброй Надежды и Кейп-Пойнту. По дороге – живописнейшие горный и океанский пейзажи. В прибрежных волнах любимому занятию предаются сёрферы.

В Саймонс-Тауне погружаемся в атмосферу остановившегося времени. Ощущение усиливает «историческая миля» – ряд викторианских фасадов вдоль ул. Сент-Джордж. К югу от центра полусонного городка – большая колония императорских пингвинов. Людей совершенно не боятся – как и даманы. Этих комичных зверьков, столь не похожих внешне на их гигантских родственников, оказывается, полно не только на Столовой горе, но и здесь внизу, у кромки океана.

На пути к мысу Доброй Надежды – еще 35 км на юг – встречаем бабуинов, страусов, диких коз, антилоп… Их и других представителей богатой африканской фауны охраняет Национальный парк Столовой горы. Сначала – мыс Кейп-Пойнт, чуть западнее – Доброй Надежды. Поднимаемся пешком на несколько сот метров по дорожке в гору, и – вот она, бесконечная Атлантика, омывающая скалы величественного мыса. Дальше – только Антарктида. Эпитеты бессильны передать великолепие Океана, созданное Творцом. В миле от берега неожиданно замечаем китов. Трудно отвести взор от этих исполинских животных. Что движет ими?..

Переезд к мысу Доброй Надежды. По красоте он заметно уступает Кейп-Пойнту, по популярности – намного превосходит. Туристы изо всех уголков мира считают для себя обязательным сфотографироваться у большого аншлага, где значится: «Мыс Доброй Надежды – самая юго-западная точка африканского континента».

Далекие от географии люди наивно полагают, что здесь встречаются два океана – Атлантический и Индийский. Но это не так. Рандеву двух крупнейших водных объектов – на мысе Игольном, в 240 км от Кейптауна.

Возвратившись в него, идем в одну из компаний по сдаче автомобилей в аренду. Выбор падает на оказавшийся весьма резвым Форд Фиесту с АКПП. Оформляем страховки, подписываем договор на безлимитный километраж, вносим депозит, рассчитываемся. И – вперед, к мысу Агульяш!

Игольный

В ЮАР – левостороннее движение, перегонять можно только справа, максимальная скорость в городе – 60 км в час, на хайвеях – ровно в два раза больше. Дороги просто великолепные, на них кое-где установлены камеры видеофиксации – далеко не так часто, впрочем, как у нас.

Прокладывать путь помогает навигатор. Через полсотни километров заезжаем в университетский Стелленбос – второй старейший город Южной Африки и, может быть, самый красивый в стране. Основан в 1679-м все тем же Саймоном ван дер Стелем. Соседний Франшхук (еще пара -тройка десятков километров на восток) описан в романе Дж. Бивера «Карт-бланш» о Джеймсе Бонде как самый живописный городок в Западно-Капской провинции.

Машин на трассе не очень много. Горы вдалеке сменяются равнинами, цвет почвы – красно-бурый, встречаем довольно много пасущихся овец – эта отрасль животноводства, судя по всему, процветает. Ну и, конечно, – бесконечные виноградники. Как же без них! Кое-где на полях у дороги замечаем диких страусов и антилоп. Километров за десять до цели путешествия тормозят местные «гаишники». Проверив водительские права, желают счастливого пути.

Вот он – мыс Игольный, самая южная точка Африки! Здесь-то и «целуются» Атлантический и Индийский. Нигде не видел таких острых скал. Читал, что даже опытные капитаны крестились, когда удавалось в шторм благополучно пройти это гиблое место. По силе волн оно уступает только мысу Горн – в самой южной точке архипелага Огненная земля в Южной Америке. По крайней мере – именно это написано на каменной стеле, установленной у коварных иглообразных скал мыса Агульяш. Видимо, отсюда и название – Игольный. Более 250 кораблей, разбитых об острые выступы в течение многих лет, устилают здесь дно. В 1968-м у берегов Африки гигантской волной переломило надвое 224-метровый супертанкер под либерийским флагом с громким названием «Всемирная слава»…

Е. Николаев.