Прочитал в «Единстве» от 15 марта, № 22 заметку     Л. Дворецкой «О подруге юности скажу». Автор рассказала о молодости. Решил и я поделиться мыслями.

Мы, послевоенная детвора, видели и понимали, как трудно родителям было нас прокормить, одеть, обуть. Поэтому особо не роптали, как известная героиня фильма-сказки не требовали «Хочу! Хочу! Хочу!». Все были одинаково бедно одеты, но никто друг над другом из-за этого не потешался. Поэтому и не стеснялись ходить в видавшей виды одежде. Даже больше. Иногда стыдились, если родители умудрялись справить какую-нибудь обновку.

До сих пор помню новую вельветовую курточку-«москвичку», которая появилась у меня во втором классе. Так было неловко перед старшими братьями, что мне купили, а им нет. А еще и стыдно появиться в ней в школе. Как назло, в тот день  по грязи добирался дольше обычного, опоздал. Стал центром всеобщего внимания. Новшество не осталось незамеченным. Мне спустя годы неприятно вспоминать!

Молодому поколению меня трудно понять. Всё это надо пережить. Как говорят – не надевши волчью шкуру, не говори, что она сера. Зато мы, послевоенное поколение, хорошо всё помним. Многие тогда росли сиротами. Три моих тёти овдовели. А отец вернулся  с фронта инвалидом. Его не стало, когда мне шел 26-й год. Как же не хватало общения с ним! А каково же было ровесникам, не знавшим отцов! Сиротская доля, жизнь впроголодь, труд с 12-ти  лет…

Вот еще одна из картинок того времени. Было это в Казахстане. В бухгалтерии местного сельхозпредприятия собрался народ. Ждут, когда хозяйка кабинета начнет выписывать корма. Заходят два ветерана. Один из них заявляет: «Мы имеем право без очереди!». Неожиданно юная Валя,  1941 года рождения, осмелилась спросить: «Мой отец погиб, даже не узнав, что я родилась. Неужели я ни на что не имею права?».

Горькая правда в том, что выстоял весь народ. Все вместе. Кто-то трудился в тылу, рыл окопы, а кто-то проливал кровь в боях. Дай бог потомкам такого не испытать!

Ю. Аула. Ст. Павловская.