Делюсь историями, связанными с двумя моими семейными фото. Их мне рассказала мама.
Первое – сделано во дворе дома моего прадеда Павла Фалимоновича Юрченко в районе Большого Задуная станицы Незамаевской.
С первых дней войны вели призыв в армию. Приемный сын моего прадеда Иван Карпенко (сидит) отправился на фронт в числе первых. Его мама Степанида Юрченко получила всего пару писем: «За меня не волнуйтесь, воюем, бьем фрицев…». После освобожден ия Незамаевской от немцев пришла матери похоронка. Еще в конце сорок второго года Иван пропал без вести. Об этом умном и добром пареньке осталась единственная память – фотография…
***
Весна 1942 года. За два месяца до оккупации станицы. Проводы в учебный лагерь прадеда. Фото сделали в Зубовом саду.
Призывники решили отметить вместе это событие. Выбрали Зубов сад. Время военное, незачем начальство раздражать. Да и первые похоронки уже летели в станицу. Какое тут гуляние…
Скинулись на застолье и фотографа. У кого-то из потомков, скорее всего, есть такие же снимки – семейные, с друзьями.
Ранней весной 42-го стали мобилизовать оставшихся в станице пожилых мужчин. Для фронта многие из них уже по возрасту не подходили, а оставлять казаков под немцами опасались. Чего можно ожидать от недорепрессированных? Вот всех и стали собирать в лагеря военной переподготовки.
Незамаевцы отправились под Ивановскую. Охрана никого домой не отпускала. Жены ходили туда по очереди, кормить и обстирывать. Да и присмотр за своими был нелишним. Сами мужчины опасались, что может выйти приказ ликвидировать лагеря при подходе немцев. Кто помоложе, просился на фронт. Случалось дезертирство, кто-то наносил себе различные увечья.
В начале августа всех распустили по домам. Совсем скоро в Незамаевской уже стоял враг.
Л. Игнатьева.Г. Краснодар.